Глава Двадцать Вторая.
Мне так замечательно спалось на втором этаже флигеля, что даже когда я услышал гомон голосов во дворе, окончательно открыл глаза и понял что, судя по солнцу, вовсю освещавшему лес на другом склоне ущелья, уже достаточно позднее утро – пришлось сделать колоссальное усилие над собственным естеством, чтобы оторвать его от постели и заставить принять немедленно, чтобы не уснуть дальше, вертикальное положение. Я отодвинул занавеску окна выходящего во двор и увидел, что кроме Лёлика, как всегда с чайником в руке, и Старки за столом присутствуют ещё двое, как я сразу понял, хозяева усадьбы. Пришлось поспешно одеваться, чтобы успеть, как полагается гостю, засвидетельствовать своё почтение им до завтрака.
Женя оказался коренастым, достаточно крепким мужиком безо всяких признаков причёски на чуть тронутой сединой русой кучерявой шевелюре. Он весь просто лучился доброжелательностью, не забывая, однако, как я сразу приметил, подмечать малейшие детали происходящего вокруг него сквозь прищур его серых, с белесыми ресницами глаз. Лилия Михайловна, напротив, была стройной, на первый взгляд, достаточно меланхоличной особой в очках, за которыми невозможно было сразу понять, как ей вообще нравится такое столпотворение в её ухоженном дворике. Но, как выяснилось очень скоро, она не менее мужа была рада, когда дом их был полон гостей перед которыми она могла не только продемонстрировать свои кулинарные
таланты, но и обсудить, после угощения, любые новости из мира литературы, так как была просто заядлой книжницей, предпочитая, всё же, всем остальным жанрам, именно детективы.
Завтрак, на сей раз состряпанный Лёликом, очень быстро оказался на столе, все расселись на удобных скамьях, кто-то включил в доме магнитофон, и трапеза началась почти одновременно с первыми аккордами “Жёлтой Реки”.
- Ну, как вы тут, - почти сразу нарушил паузу Женя, - устроились нормально? Места у нас на всех хватит. А не будет хватать – ещё что-нибудь сооружу. Лес большой.
- Скоро ещё трое прибудут, - сообщил Старки, - Арво с дочкой и один молодой человек.
- Ну, троих найдём куда деть. Тем более Арво. Вийве-то уже, небось, совсем невеста? Не с женихом ли едут? Вот был бы повод гульнуть!
- Посмотрим, не торопись. У вас-то всё нормально? Что-то Лилия Михайловна грустит, кажется.
- Ох, - вздохнула хозяйка, встала из-за стола и направилась к дому, - пусть Женька сам рассказывает…
- Что такое, - Старки повернулся в Жене, - что-нибудь не так?
- А ну их, - Харламов махнул рукой куда-то в горы, - все беды от них, пропади они пропадом!
- Кто – они?
- Да бабы же. Хотел я в Лазоревском оформить на себя землицы ещё чуток, выше дороги, чтобы там и гараж поставить, и огородик разбить небольшой. Всё по закону, нам, как ветеранам, положено, сам знаешь. Я сам и замеры все сделал, и план составил, наш председатель подписал, в комитете по землеустройству – подписали. Ехали туда только в исполкоме заверить. Думали – вернёмся, так застолбим
сразу, с вашей помощью, и отметим расширение жизненного пространства все вместе. Даже сомнений никаких не было. И надо же было такому случиться…
Что же могло произойти?
Беда. Захожу в кабинет, и сам обалдел. Сидит там Нюрка, собственной персоной. Помнишь, это ещё когда было-то? Ещё до всех наших приключений. В прошлой, можно сказать, жизни. Я и думать уже забыл, что тогда вообще происходило.
Это с которой ты так шумно расстался тогда?
Угу. Не мог же я ей прямо сказать, куда мы с тобой и зачем отбываем. Пришлось врать, а я это плохо умею. Отсюда и истерики всякие…
Помню. Шумная была история.
Так вот. И она тоже ничего не забыла. Я ей кладу бумаги на стол, как будто так и надо, а она и не глянув: “завтра заходите”. А на следующий день на мои бумажки она целый ворох своих навалила по которым мне этой землицы как ушей своих не видать. Пытался объясниться – ни в какую. С тем и вернулись. Вот и Лиля тоже расстроилась.
И что, решили отказаться от этой затеи?
Жалко. И огород, как-никак, нужен.
Так ты что, забыл кому в Краснодаре можно позвонить по любому поводу? Всё и решится моментально.
Не хочу я никому звонить. Я уже думал, но тогда она совсем не отцепится, если узнает, что я не к Лиле от неё сбежал, а совсем по другим делам. Ты что, Нюрку не знаешь? Так она просто мстит, по бабьи, а если правду узнает, так просто горы свернёт, чтобы до меня обратно добраться. И ведь доберётся, стерва, непременно. Куда тогда мне от неё бежать? Опять туда – международная обстановка не позволяет. Беда, одним словом!
Харламов пригорюнился, да так, что мы с Лёликом, глядя на него, не могли удержаться, чтобы, вслед за давно давящимся от смеха Старки, просто не заржать глупо – настолько несчастным в своей любовной безысходности выглядел наш хозяин.
- Чего регочите, волосатики, - следом за всеми начал хихикать и Женя, - вам хорошо реготать, вы ребятки вольные пока, а вот как пройдёте через всё такое, посмотрю я на вас, паразитов, как тогда вам порегочется…
Последние его слова утонули в море всеобщего хохота, к которому присоединилась и Лилия Михайловна, некоторое время пытавшаяся наблюдать за этой сценой, стоя в дверях дома. За этим весельем никто даже не обратил внимания, как, в тон всем остальным, заливисто загавкал звонкий маленький барбос, и остановились лишь тогда, когда перед столом неожиданно оказались, выйдя из-за виноградных лоз, Арво, Вийве и невысокий паренёк с копной волос до самых глаз, как все сразу догадались, Пашека.
Продолжение следует… | Назад
