Анна Евсеева

БЛАГОСЛОВЕННАЯ ОПТИНА

Я боюсь гениев. Особенно провинциальных. Особенно из близлежащих к Москве областей, вроде Калужской, Тульской, Калининской и иже с ними. Боюсь потому, что должность главного редактора, хоть и плохенького, но всё-таки издательства, подразумевает работу с авторами. Авторы – все гениальны. Они об этом знают и не понимают, когда их гениальные произведения не подходят для публикации. Гении толпятся у входа в издательский офис, досаждают визитами, достают твой домашний телефон и звонят преимущественно в выходные дни или по ночам. При встречах они стоят перед тобой и молчат. Они не уходят, они смотрят на тебя собачьим взглядом. Они готовы разорвать за каждое неосторожно сказанное слово, они умоляют, требуют, угрожают и даже шантажируют. Они ссылаются на неизвестные никому авторитеты, которые когда-то признали их произведения гениальными.

Гении пьют кровь, потому что они – гении. И в этом их отличие от людей талантливых.

Талантливые люди просто пишут. Они создают свои талантливые произведения, порой складывая их стопочками под диваном. Иногда они скромно читают друзьям талантливые отрывки. Они счастливы оттого, что появился Интернет, и теперь можно, никому не надоедая, разместить рассказы, стихи и романы на своём сайте. Никому не мешая, никому не навязываясь. Разместить и показывать друзьям, или по делу. С тайной надеждой – а вдруг?..

“Вдруг” случилось с Васей Бояринцевым. Я бродила по многочисленным литературным сайтам в поисках оригинального, светлого, чистого. Я не хотела читать о роботах, насилующих всё подряд, я пропускала космические войны, зажмуривалась, натыкаясь на педофилов “а ля Лолита”, пряталась от прыжков в будущее и выключала компьютер, встречая “бандитские разборки”, “стрелки”, “базары” и “счётчики”.

И тут – Вася со своими рассказами о хиппи 70-х, с фотографиями и упоминанием известных людей нашей современности. К примеру - Натальи Медведевой или Гарика Сукачёва, Андрея Макаревича, Александра Кутикова… Ну и при чём тут Вася? Очередные ссылки на авторитеты с целью саморекламы? Не тут-то было! Как выяснилось позже, “авторитеты”, сами в большинстве своём бывшие хиппями в пресловутые 70-е, теперь вполне добровольно грузят в “Мерседесы” и джипы полиэтиленовые пакеты с шашлыками, креветками, брокколи и прочими городскими радостями и - на выходные стремятся в Ордёнку, к Васе. А деревня Ордёнка – это недалеко от Оптиной, под Козельском.

Оптина Пустынь – православная Мекка... Электрички туда не ходят, добраться рейсовым автобусом – шансов нет, билеты раскуплены за две недели вперёд. Можно воспользоваться малокомфортабельным ЛИАЗом, который каждое воскресенье вывозит от Оптинского Подворья, из Останкино, паломников. Но с ними на остановках не покуришь - заклюют. Остаётся одно – на личном автотранспорте, но если такового в наличии нет, то – автостопом или пешком. Двести километров до Калуги, потом ещё семьдесят – в сторону.

Вот и говорят, что попадает в Оптину далеко не каждый. У машин по неизвестным причинам в середине пути заканчивается бензин, автозаправки, как водится, оказываются закрытыми. Бывает хуже – “летит” сцепление, и тогда остаётся одно: дозваниваться в техцентр, чтобы вернуться назад. Но вот чудеса – мобильник, как правило, в такие минуты отрубается, причём по неизвестной причине. Оптина Пустынь сама выбирает, кого к себе впускать, а кого ещё рановато.

Я давно слышала о чудесах монастыря, о том что, загадав там желание, можно быть уверенным – скоро сбудется. Но кто же знал, что там, в Оптиной сбудется и моё желание, которое я даже не решалась загадывать. И, обнаружив Васин сайт в Интернете, я немедленно начну собираться в Оптину и прособираюсь полгода, и наконец оказавшись там, пойму, что поездка оказалась судьбоносной. Но всё по порядку…

* * *

Сам монастырь – словно игрушечный, уютный, чистый, белокаменный. Издали похожий на старинную гравюру. В таких случаях принято говорить: “каждый камень дышит историей”. Дышит, и не только камень, но и дорожки в окрестном лесу, и Древо Желаний, и многочисленные чудодейственные источники. В одном умоешься – помолодеешь, в другой окунёшься – все болезни как рукой снимет… А если об истории, то кого здесь только не бывало – Великий князь Константин Романов – “КР”, Достоевский, Гоголь, Толстой… Из известных современников – Георгий Вицин, бывший буддистом незадолго до смерти принявший православие. Говорят, что в Оптиной лечат от всех болезней, даже от наркомании.

Особым грехом считается курение, хотя некоторые из будущих иеромонахов и батюшек в своё время, будучи ещё послушниками, бегали за ручей, выкурить сигаретку, другую. Только не дай Бог признаться на исповеди, что куришь! Запретят, а бросить - слабо. Потом беды не оберёшься.

В монастырь неудобно войти в несоответствующем виде. Во-первых, обязательно сделают замечание или вовсе не впустят - нравы здесь строгие. Или того хуже – предложат безразмерный спецхалат, полы которого путаются в ногах – шаг вперёд два шага назад. Поэтому, прячась за Васиным уазиком, напяливаю старую юбку поверх джинсов, закалываю булавкой, на голову – что-то вроде шарфа. Теперь вид “соответствующий”, прохожу в ворота и…

- Теперь жди, когда Благодать снизойдёт, только не зафанатей! – предупреждает Вася.

“Фанатеть” начинаешь сразу - и проходя по тропинкам, и коснувшись Мощей Святого Амвросия, и на могиле Старцев… И потом ещё долго после посещения, уже в Москве, ходишь смиренная и счастливая с тихой улыбкой на лице к удивлению тех, кто в Оптиной ни разу не был. При этом сама себе напоминаешь кухонное сито: автоматически отсеивается весь мусор, который ещё недавно казался важными делами. Окружающие мешают, сослуживцы вызывают снисхождение, хочется закрыться в келье и молиться за спасение собственной души. И приходит осознание Васиного предупреждения – “не зафанатей!”.

“Зафанатение” это грозит полным бездействием, в которое уходишь независимо от воли и желаний, а что уж говорить о долге и об ответственности! Недаром классики в лице Карла Маркса, а следом – Остапа Бендера – утверждали: “Религия – это опиум для народа!”. Но проходит некоторое время, и осознаёшь: отсеялось лишнее, куда-то делись ненужные тебе люди, растаяли пустые дела, а телефон по ночам предпочитает молчать, давая волю здоровому сну, а не дёргая нервы, ради чего - неизвестно.

Остаётся – или открывается? – Истина, словно после долгой болезни наконец поднимаешься с постели, счастливая оттого, что можешь двигаться, выходишь на улицу и полной грудью начинаешь вдыхать собственную Жизнь. Ещё чувствуется некоторая слабость, как после высокой температуры, но уже понимаешь, что ты -- полноценная и выздоровевшая.

И это не сила веры, не молитвенное исступление. Это происходит само, то ли “что-то” перенастраивается внутри тебя, то ли это “что-то” снисходит свыше.

- Случайного здесь ничего не бывает, - предупреждал меня Вася ещё до поездки. И я, не обратив должного внимания на его пророчество, пригласила с собой – почти случайно встреченного – бывшего однокурсника. И там же, под боком у Оптиной венчалась с ним буквально через пару недель. Венчалась и тайно и по всем правилам – одновременно. Тайно, потому что без справки из ЗАГСа, а по всем правилам, потому что с исповедью и причастием. И самым тяжким испытанием – признаю – был отказ от курения на целые сутки. Едва выйдя из церкви, бросилась за уазик – покурить.

Но благословение было, от оптинского иеромонаха о. Михаила. Благословил, пожелал счастья и мира в делах и в любви. И вот ранним утром мчимся по гололёду в деревню Новые Прыски, где ждёт нас Настоятель Храма Преображения Господня – о. Леонтий. Время - 7 утра, за окном – скользкий ноябрь, опаздываем. И – как назло – перед носом, за пять минут до цели, опускается шлагбаум.

- Это не меньше, чем на полчаса, - тихо говорит Вася. И вдруг – о чудо – шлагбаум поднимается, и мы свободно несёмся вперёд. Чудеса Оптинские на этот раз объяснимы – впереди, обогнав нас, остановилась нетерпеливая милицейская машина. Моя милиция меня бережёт!

* * *

Отец Михаил – рослый, улыбчивый, знающий.

- Хорошая книга, - хвалит он Васино творение, - правильная. Вот такие книги надо издавать!

Заподозрив, что восторги о. Михаила – это не просто вежливость, а посвящённость, как теперь говорят – конкретная, осторожно интересуюсь у Васи:

- А что о. Михаил, тоже из хиппей?

- Да не совсем, - объясняет Василий, - хиппи он, как таковым, так и не стал, для этого он был слишком политизирован, и, мягко говоря, не столь храбр, но будучи в 70-е свободным художником, работал ночным грузчиком в Филипповской булочной на Стриту, а потому знал ядро тусовки, кормя нас горячими хлебами под портвейн в ночи. Приняв тут постриг, некоторое время был Скитоначальником. Сохранил до сей поры неизменную к хиппям симпатию и участие. Впоследствии привлёк к себе, по благословлению духовника Оптиной, схиигумена Илия, группу погрязших в характерных для них грехах хиппей, пытаясь как-то исправить положение, но, за редким исключением, безуспешно. Порой получалось ещё хуже... Наверное, именно в силу тех качеств, из-за которых он сам не смог стать настоящим хиппи, и не изжитых, к глубокому его же прискорбию, до сих пор.

Волшебное место, оно заманивает, очаровывает, завораживает -- да простят меня за подобные эпитеты. Уезжать из Оптиной не хочется, и приходит понимание – Понимание того, как решаются на Послушание или даже на Постриг в наши современные, дни.

Вася живёт в обычном деревенском доме, с современным телевизором, газовой плитой, горячей водой и компьютером. Последний и позволил нам познакомиться и издать книгу “Мы – хиппи”. По Интернету мы согласовывали и обложку, и иллюстрации, и редактуру, а заодно решали вопросы с презентацией этой книги на Московской международной ярмарке в прошлом году. А до презентации мы друг друга в глаза не видели, но на ярмарке встретились уже старыми друзьями. Презентация была шумной и заметно отличалась от остальных – протокольных и традиционных. Хотя, впрочем, и наша была в чём-то традиционной – сидели на лестнице главного павильона, разливали портвейн по пластмассовым стаканчикам, пели под гитару. Причём пели там не хоть бы кто: Аня Герасимова – “Умка”, восходящая суперзвезда - Сергей Калугин, ритм-энд-блюзовый “Ростик-Бэнд”, а Саша Лаэртский и другие именитые гости толкали славящие автора книги речи.

- Как тебя, Вася, старого тусовщика, хиппаря, в прошлом -- почти бизнесмена, затянула деревня, глушь, Козельск? Как ты решился?

- Затянула. Хотя в Москве я существовал “со всеми удобствами”. Началось с того, что приятель мой Миша Павлов неожиданно исчез из Москвы в какой-то неведомый тогда монастырь под названием “Оптина Пустынь” реставратором. Потом - вдруг посылка от Гоши “Террориста” оттуда же, с трудами Святителя Игнатия (Брянчанинова) и Житием Богородицы. Озадачило, но в путь не позвало. Затем бывшая жена Павлова - Виктория тоже туда засобиралась, приглашая навещать её в доставшемся ей около монастыря домике. Тогда и сподобились, скорее из любопытства. Понравилось, повадились в гости всё чаще и чаще. Тем более что каждый раз поражало обилие неожиданных встреч со старыми друзьями, оказавшимися тоже там. В конце концов случай помог нам обзавестись и своей в этих краях недвижимостью, которую совершенно искренне, учитывая наше абсолютно безмятежное существование в столице, собирались использовать как дачу. Но уже в середине первого же дачного сезона возникло совершенно непреодолимое желание остаться под Кровом Благословенной Оптиной Пустыни навсегда.

- И здесь же и родилась твоя идея написать книгу о хиппи? Попытка сомнительная, ведь многие пытались, не получалось. Арбатова заикнулась о якобы своём бурном прошлом, но как-то вяло прозвучало.

- Эта Арбатова так всё переврала, что доказывает её полную непричастность к хипповой тусовке, как таковой. Может, и крутилась где-то неподалёку, но близко её не подпускали. Зачем-то “похоронила” нашего лидера - “Солнце”, написав, что он был "худощавым пронаркоманеным блондином" и умер от сифилиса. Юра Бураков, “Солнышко”, действительно умер, прожив жизнь свою обаятельным тёмнорусым крепышом, предпочитая портвейн всему прочему, а потому скончался он от цирроза печени, а вовсе не от сифилиса. Наверное, ей просто так хотелось. Я на себя много не беру, не бью себя кулаками в грудь, утверждая, что лишь я могу рассказать всё точно о хиппи тех лет. Но я писал искренне, писал правду. Как писать – долго не мог понять, мучился, пробовал. Потом пошёл посоветоваться к о. Михаилу. Он – поколебался как обычно, и сказал, а ты пиши, как пишется, словно рассказываешь на исповеди. Вот я исповедался. Так что книга написана с его Благословения.

- И много хиппей осталось при монастыре? Открой нам тайны Святой обители.

- Ладно, слушай, только учти - не все монахи любят рекламировать своё прошлое, поэтому некоторые имена придётся опустить, хорошо? Итак, первым “хипповым” иеромонахом в только открытой после реставрации Оптиной, так сказать, первого пострига, стал Гоша Рыбко – “Террорист”, потому как, ещё будучи тусовщиком, уже подвязался в одном из московских Храмов пономарём. Он, как раз, став отцом Сергием, и наводнил Оптину и её окрестности хиппями, искренне решив организовать им тут массовое спасение. Организовал лагерь в Долине Любви, проводил там крещения прямо в озере, за что и был удалён из монастыря, оставив осевшую в Козельске паству на произвол судьбы. Сейчас имеет приход в Москве, строит большой Храм в Бибирево, занимается книгоиздательством, создал из духовных своих чад сестричество во имя свт Игнатия Ставропольского. Написал книгу “Можно ли спастись в ХХ1-м веке?”, где наряду с общими рассуждениями вспоминает, как играл, прямо в облачении, хиппям в Долине Любви на гитаре что-нибудь из “Дип Пёрпл” и многое ещё такое же.

Тогда же принял постриг о.Тихон, пройдя монастырское послушание. Бывший автостопщик, поэт и фотограф. Часто принимает в Оптиной духовных своих чад из рок-элиты, например, музыкантов группы “Парк Горького”. Пишет изысканные эссе на хиппово-духовные темы. Несколько есть у меня на сайте. Выпускает буклеты с видами Оптиной. Однажды при встрече с “Умкой” неожиданно расчувствовался: “Помнишь, как исколесили мы автостопом всю Европу?” Потом вздохнул и добавил: “И Азию тоже…”

Ещё один оптинский "ветеран" - иеромонах о.Парфений , в прошлом крутой тусовщик с Пушки, склонный к право-экстремистским хеппинигам, был близок со спартаковскими фанатами. Все годы был тишайшим исповедником, любимцем старушек, хотя и кропотливо следил, при этом за всеми новостями московского “андеграунда”, просвящая, заодно, и “врубающуюся” братию. Недавно поразил всех тем, что дико зафанател от тяжёлой немецкой группы “Rammztein”. Как-то о.Михаил предупредил моего друга - Свиста, совмещающего работу в рок-магазине с послушанием в одном из московских Храмов: “Только смотри, не покажи Парфению майку этой группы, а то, боюсь, напялит на себя, да так и пойдёт по обители…”. Не так давно указом Патриарха игумен Парфений назначен Настоятелем только открывшегося Анастасовского монастыря в Тульской Епархии рядом с Одоевым – в пятидесяти километрах от нас. Будем теперь туда в гости ездить.

Про о.Макария, имеющего прямое отношение к нашему сюда переселению, я подробно написал в статье “Монастырская История” и в рассказе “Мой Крест”. “Героиня” рассказа - Виктория, бывшая жена Миши, ставшего потом о. Макарием, теперь уже не Виктория, а инокиня Ксения - приняла постриг в каком-то монастыре в Ивановской обл., и трудится в Оптиной на послушании. Мою книжку про самоё себя прочла с восторгом, но уже в облачении…

К о.Илию, чтобы снять епитимью (церковное наказание -- недопущение к причастию с назначением дополнительного молитвенного правила за то, что “сидел на игле”), в 93-м приехал М.С., убеждённый пацифист, тоже бывшее чадо о.Сергия, но так и остался тут, сначала карауля купленный нами дом, потом на послушании в Оптиной, а затем, закончив, по благословлению о. Илия, Калужскую семинарию. Теперь о. Михаил – иерей Храма одного города под Москвой. Не теряет связи с московской тусовкой. Недавно приезжал сюда в гости с рок-певицей, лауреаткой конкурса “Ангел Трубящий” - Ольгой Арефьевой.

Ещё один, в начале 90-х обитавший в Долине Любви, лидер донецких хиппанов, ужасно волосатый, а потому и всем хорошо известный персонаж, призыва всё того же о.Сергия - теперь уже Митрофорный Протоиерей о.Никита, сам построил Храм недалеко от Донецка, на Украине, где с переменным успехом спасает многочисленных запутавшихся окрестных хиппей, наставляя их Светом Истины, чем и стал широко известен в Церковных кругах. Часто бывает в Оптиной. Хорошо знаком с о.Андреем (Кураевым). Отлично играет на многих инструментах, следит за новостями рок-музыки. Как-то уехав от нас в Москву всё с тем же моим другом Свистом, на его, свистуновской, машине, сократил время в пути тем, что от самого Козельска до Москвы о. Никита неистово и без передышки пилил на губной гармошке жгучие блюзы, заставляя Свиста подпевать и увеличивать, в такт мелодиям, скорость…

Да и в Шамординском женском монастыре -- Благочинная обители м.Сергия так же бегала, в своё время по Оптиной, вокруг о.Сергия вся в феньках и прочих прикидах. Сейчас отличается неуёмной строгостью к себе и сестрам Обители. Видимо, хипповое прошлое является до сих пор сильнейшим для неё искушением, а потому и испытанием. Однажды жена моя Марина шла по Шамордино, разыскивая нашу знакомую, м.Иоанну, да наткнулась на м.Сергию . Та, увидев, что на Марине не платок до глаз, а парижская шляпка с распущенными, вдобавок, волосами, наехала: “Нельзя по монастырю ходить так! Прямо как… хиппи!!!” На что Марина не удержалась: “Вам виднее, как кто, матушка…” И скромно опустив очи долу, пошла дальше.

Недавно была выпушена в свет аудиокассета “Благословенная Оптина”, где наверное впервые в истории Русской Православной Церкви богослужебные песнопения знаменного распева были записаны одним исполнителем, с достаточно откровенным использованием синтезатора вместо исона (бэк вокала). Сотворил сие в одной из московских студий, по старому знакомству, иеромонах о.Василий, регент хора Иоанно-Предтеченского Скита Оптиной Пустыни. Бывший рок-вокалист одной из московских групп - не признаётся, какой. Видимо, был достаточно известен, так как при посещении монастыря рок-звёздами (группой “Сплин”, например) старается скрыться, дабы не быть узнанным. Кассета о.Василия имеет огромный успех среди молодёжи, не обязательно даже Православной, и особенно в рок-музыкальной среде.

А на клиросе в самой Оптиной выдающийся бас - послушник Михаил, наоборот, совсем не скрывает, что до ухода в монастырь играл во многих “подпольных” рок-группах панк-авангардного толка – “Бульварный Никто”, “Ботанический Сад”, “Дзиом” и ещё во многих разных. Преданный поклонник группы “CAN”. Кропотливо отслеживает все новости из мира рок-авангарда, имеет в келии приличную коллекцию, слушая музыку там, правда, только в наушниках, либо очень громко - у меня в гостях.

* * *

Время отъезда из Оптиной хочется отдалить, отложить, отменить… Но вызванное из Москвы такси неумолимо фырчит за воротами дома Бояринцевых. Мы допиваем чай, а я запаковываю сумки.

- Вот, возьми. Поможет. – Вася протягивает листок, - Молитва Оптинских Старцев.

- Поможет в чём? – спрашиваю.

И, усмехнувшись на моё недоверчивое выражение лица, Вася советует:

- Почитай на ночь.

Вздохнув, убираю листок в карман.

- Можешь сомневаться сколько угодно, - говорит Вася, - в том-то и прелесть Молитвы, что совсем необязательно маниакально верить в силу этих слов. Там и без того всё предельно ясно. Бывало, я давал её тем, кто относился к вере и вовсе скептически. Но слушались, читали. И всё, что было задумано, получалось само. Вот такие случаются с этой молитвой “фокусы”.

Конечно, я прочитала. Сразу, в такси, по дороге в Москву. “Фокусы” не заставили себя долго ждать – несколько очень серьёзных проблем выстроились рядком и благополучно решились одна за другой в порядке живой очереди. Дела наладились, стала похожей на личную бестолковая, суетная московская жизнь. А следом пришёл грандиозный проект, которым я и занимаюсь в настоящее время. Главное, не полениться и прочитать на ночь. И вовсе необязательно маниакально верить в силу этих слов. Там и так ясно всё.

Молитва Оптинских Старцев

Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить всё, что принесёт мне наступающий день. Дай мне всецело предаться воле Твоей святой. На всякий час сего дня во всём наставь и поддержи меня. Какия бы я ни получал известия в течение дня, научи меня принять их со спокойной душою и твёрдым убеждением, что на всё воля Твоя. Во всех словах и делах моих руководи моими мыслями и чувствами. Во всех непредвиденных случаях не дай забыть, что всё ниспослано Тобою. Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не смущая и не огорчая. Господи, дай мне силу перенести утомление сего дня и все события в течение его. Руководи моею волею и научи меня молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать благодарить и любить всех. Аминь.

Москва – Козельск – Оптина Пустынь. 2002 г.

Назад