Глава Десятая.

Наконец, хлебнув из чашки с золотистым названием кафе на боку довольно средненького кофе, Старки отстранился от заставленного пустыми тарелками стола, промокнул салфеткой отросшие усы, закурил сигарету, и посмотрел на меня весело, любуясь моим недоуменным нетерпением. Я же, проявляя характер, тоже молча смотрел на него, давно покончив с обедом и сидя, скрестив руки, напротив. Сделав очередную затяжку, а может быть заодно и собравшись с мыслями, Старки решил начать своё повествование:

• Так вот, друг Василий, после того как ты, машущий нам прощально рукой, скрылся вместе с симпатягой Юрайтой далеко позади, мы, без остановок постарались быстрей выехать из города, так как арестованный нами так коварно Кучман всё время норовил вырваться из плена прямо на ходу автомобиля, что могло, сам понимаешь, привлечь к нам внимание не только окружающих водителей, но и милицию, а это, в свою очередь, могло привести к ненужным совершенно объяснениям с органами правопорядка Латвии и нарушить, в итоге, весь наш замысел. Но когда мы выехали за черту города, решили, что будет лучше остановиться и выяснить отношения с пленником до приезда в Юрмалу, чтобы он своим поведением не испортил нам изначально отношения с друзьями Вийве, среди которых вполне могло оказаться достаточное количество таких же радикальных конспираторов как и он сам. Поэтому, как только мы свернули на боковую дорогу в безлюдном месте, я остановился на поляне, и все вышли из автомобиля. И тут произошло совершенно неожиданное: Кучман, выхватив из кармана отвёртку, кинулся на Лёлика. "Смерть изменникам и предателям", - орал он выпучив глаза в полном, как показалось мне, безумии. Я находился по другую сторону машины, поэтому первым на Кучмана прыгнул Арво, но тот успев ткнуть своим оружием в Лёлика, развернулся и попытался сделать тоже самое со вторым противником. Арво, на лету, подставил руку и отвёл удар, после чего они оба покатились по траве рыча, сопя и кряхтя. Некоторое время даже я не мог вмешаться в их схватку, настолько плотно они сцепились. Я видел только, что Арво удалось прижать руку с отвёрткой к спине противника, а потому, решив, что дальше он сумеет победить хотя бы даже из-за разницы в весе, поспешил к Лёлику, который упал как подкошенный, держась за бок, куда пришёлся удар, и лежал теперь на боку весь в крови, бледнея на глазах и глотая ртом воздух. Слыша, как за спиной продолжается схватка, по жалобным стонам Кучмана догадываясь, что перевес, как и ожидалось на стороне Арво, я перевернул Лёлика на спину, и попытавшись успокоить парнишку как мог, постарался осмотреть его рану. К счастью, бездарный боец Кучман только скользнул Лёлику по рёбрам, но царапина была, хоть и не опасной, но большой и рваной. Я, приказав раненому лежать не шевелясь, сходил к машине за аптечкой, полюбовавшись заодно, как оседлавший поверженного врага Арво стучит того башкой по траве, приговаривая что-то очень назидательное. Впрочем, одна рука у него тоже была порезана как следует. Я тогда кинул ему ещё моток верёвки, для окончательного усмирения мятежа, а сам оказал первую помощь Лёлику, который, кажется поверил, что умирать ему сейчас не придётся и заметно ожил, несмотря на сильную, как я догадывался боль в боку. Вскоре наша полянка представляла классический пейзаж после битвы: в тени, прислонившись к автомобилю, сидели мальчишки - закрученный с ног до головы верёвкой и перемазанный кровью Кучман свирепо крыл нас цитатами из Мао и Че, пока мне не пришлось организовать ему аккуратный кляп, и рядом бледный, но явно гордый своим ранением Лёлик, пытавшийся, к тому же, вести с бывшим соратником пацифистскую полемику, пока тому не заткнули рот. Напротив них на траве сидели мы - двое взрослых дядек, не зная, смеяться нам или плакать над произошедшим. Я перевязал Арво руку и теперь он сидел, сердито вычёсывая подранный Кучманом хайр и ругаясь на чём свет стоит, правда только по эстонски. Когда он чуть успокоился, стали думать, как нам действовать дальше. Говорить с Кучманом на любые темы было, с одной стороны невозможно в данной ситуации, а, с другой стороны, просто не хотелось, честно говоря. Мне даже немного было противно смотреть в его сторону, и я видел, что Арво с Лёликом испытывают то же самое чувство. И ещё я тихо злорадствовал, что Кучман попал в руки не ко мне, и разозлившийся Арво явно перестарался в схватке, поколотив Кучмана несколько сильнее, чем было необходимо для победы. Но и терять время нам, особенно теперь, было нельзя. Надо было, так или иначе, оказаться поскорее на той даче в Юрмале и постараться наладить контакт с её обитателями, дожидаясь появления Вийве. Поэтому, убедившись в том, что Лёлик готов к передвижениям, решили двигаться дальше не мешкая. Но и везти в автомобиле, у всех на виду, связанного по рукам и ногам человека, сам понимаешь, тоже было бы неразумно. Поэтому решили, вспомнив похожие кинематографические ситуации, уложить Кучмана в багажник, подстелив, правда ему под бока всяких мягких вещей. Раненый Лёлик даже не удержался от смеха, глядя как мы с Арво запихивали туда извивающееся и мычащее злобно тело. Но когда крышка захлопнулась Кучман сразу затих и мы, рассевшись по местам, продолжили свой путь. По дороге ещё раз обсудили тактику общения с Чудиным отрядом, предоставив теперь инициативу знакомства их с нами Лёлику, взяв с него обещание не акцентировать внимание своих друзей, хотя бы в первый момент, на конфликт с Кучманом, а постараться вызвать у них изначально хоть какое-нибудь доверие к нам. Тот кивал головой, явно при этом думая о чём-то своём, но соглашаясь со всеми нашими доводами. Тем более, что мы вовсе не принуждали его лгать или кривить душой, а для Лёлика, как мы убедились уже, это было, в первую очередь, главное. Вот такое начало получилось у нашей без тебя поездки, дружище, и, мне кажется, ты не очень много потерял, не увидев этой отвратительной сцены.
• Ну так а в Юрмале-то что было? У меня, правда, перерыв заканчивается, пора на рабочее место, но, если хочешь, могу отпроситься, а тогда и продолжим разговор. В музее разговаривать - глухой номер: постоянно будет кто-нибудь заскакивать, тем более, что новый персонаж появился. Экскурсоводки наши такого пережить так просто не смогут.
• Нет, отпрашиваться не стоит. У меня в городе свои дела ещё есть, а вот в конце трудового дня я подъеду к музею и заберу тебя оттуда. Я предлагаю обосноваться у меня в отеле, тем более, что он тоже в центре, недалеко. Там и продолжим наши разговоры, а потом можешь знакомить меня с богемой, мне это тоже достаточно любопытно.

"Отель" оказался насквозь ведомственным учреждением со звездой на вывеске и часовым на входе, который, проверив наши документы, долго и подозрительно глядел вслед моей невыносимо штатской персоне. Впрочем, номера внутри этого учреждения оказались отнюдь не казарменного толка, как это можно было предположить, а вполне уютными, просторными и комфортабельными. На сей раз Старки не стал тянуть резину, а шустро выставив на журнальный столик батёл чудесного кубанского вина и всякой простой закуски, расположился напротив меня в кресле, и, после второго бокала, продолжил свой рассказ. И я вновь целиком погрузился в переживания этой летней эпопеи, напряжённо ожидая уловить хотя бы намёк на взаимосвязь событий той поры с нашей теперешней, наполненной столькими запредельными тайнами, встречи.

Продолжение следует | Назад.