Мы ехали по широкому, прямому как стрела, проспекту по обеим сторонам которого вытянулись безликие большие дома.
- На Ленинградский проспект в Москве похоже, - сказал Арво.
Я ничего не ответил. Мы уже побывали в Сити, побродили среди небоскрёбов по пешеходной улочке, зажатой между ними, похожей, по утверждению Арво на "ваш Арбат", который он видел тут по телевизору. Были в "Индепендед Холле", где когда-то Америка стала независимой от всего остального человечества, и где, по этому поводу, в стеклянном павильоне хранится большущий колокол.
- Который звонит по тебе? - не удержался тогда я.
В тот раз ничего не ответил Арво. Мы покрутились ещё немного по узким улочкам центра, перекусили в забегаловке, где Арво, видимо, бывал часто, так как при входе нас весело приветствовали: "Хай, Раша!".
- Почему "раша"? - опять не смог я смолчать.
- Слишком долго пришлось бы им объяснять что такое "эсти", - даже не насупился Арво, - но главное, что "хай", а это значит, что хорошо накормят.
В этом он был прав. Теперь мы ехали лениво обожравшиеся и кроме негров на велосипедах я ничего особенного вокруг так и не приметил. Тем более сходства этой магистрали с каким-либо из московских проспектов. Мы обогнули череду фонтанов, завершавших перспективу нашего пути и выехали к массивному зданию с портиком и толстыми колонами. Оказалось - "Музей Изящных Искусств". Но в музей мы, Слава Богу, не пошли, а объехав его припарковались сбоку, перед хлипким памятником какому-то местному герою прошлого столетия.
- Просто диву даёшься, - в очередной раз начал я, - сколько здесь памятников. Вроде история страны не такая уж и долгая, а памятников… Все с саблями, все герои… Прямо не Америка, а Запорожская сечь.
- И это если учесть, что на территории США была только одна единственная война, - спокойно отреагировал на мою телегу Арво запирая машину, и, помолчав, прибавил, - да и то гражданская…
За памятником начиналась аллея, по которой мы пошли вглубь густо заросшего кустами парка. Я понял, что Арво хочет показать мне очередное его любимое место и шёл вслед за ним молча. Действительно, скоро мы оказались на удивительно красивом косогоре, под которым быстро протекала широкая река. На другом берегу её виднелись среди зелени совсем уже загородные особнячки, а прямо перед нами над самой водой красовалась каменная, слегка облупившаяся беседка в виде античной ротонды - ну точно, как в нашем "Нескучном саду" - на сей раз не смог устоять перед таким сравнением и я. Зато внутри её оказались чистенькие деревянные скамейки с видом на всю эту красоту, на которые мы с удовольствием и уселись. Закурили, но молчали недолго.
- Так теперь ты мне объяснишь, - Арво неотрывно смотрел вдаль, - как тебе удалось добыть мой адрес?
- А для тебя это так важно?
- Конечно. Я ведь был уверен, что сжёг абсолютно все мосты. А что, у тебя есть причины мне этого не говорить? Тогда для меня это ещё более важно.
- Есть некоторые причины не с этого начинать разговор. Нет, не подумай, что я что-то пытаюсь скрывать, но, как и в те, старые добрые времена, ситуация нашей с тобой встречи не совсем проста.
- Опять какая-нибудь мистика? - усмехнулся Арво.
- Может быть. Во всяком случае, думаю, будет гораздо все понятнее, если мы постараемся выстроить подряд цепочку известных нам по отдельности фактов. Как это мы делали когда-то, помнишь?
- Да, конечно, но зачем на этот раз это понадобилось?
- Ну, во-первых всегда хорошо знать, каким чередом происходили интересующие, уверен, нас обоих события. А во-вторых, я надеюсь таким образом прояснить некоторые вещи, все эти годы мне непонятные, и, притом, достаточно для меня немаловажные.
- Так. Всё это действительно становится совсем как тогда…
- Причём, ещё и напрямую связано с моментом нашей последней встречи. Точнее - расставания.
- Что ж. С чего тогда начнём?
- Так с него и начнем, пожалуй. С расставания. Рассказывай.
- Ох. Столько лет прошло. Некоторые вещи я и тогда старался не очень запоминать, а уж теперь вспоминать тем более не хочется. Слишком о многом приходится искренне сожалеть, поверь.
- Так и не надо совсем как на исповеди. Мне будет интересно всё, что ты сочтёшь нужным мне рассказать. А если что-то не состыкуется - я тогда спрошу отдельно, хорошо?
- Ладно. Постараюсь чтобы получилось всё довольно складно. Но, надеюсь, тебе не очень нужно знать как я сидел в этом ящике, пока меня оттуда не достали шведы?
- Хорошо, достали. А потом?
- Как и договаривались, отправили в тюрьму. Скорее - санаторий. Там около месяца меня мурыжили разные спецслужбы, не только шведские, сам понимаешь. Но всё было очень корректно - больше всё поздравляли меня, что я вырвался "на волю". В конце концов, выпустили меня, дали некую временную ксиву с видом на жительство и перспективой предоставления политического убежища в какой-либо из стран. Пришлось, конечно, наговорить им всякого про совок - такие правила игры, да и врать почти не приходилось, потом некоторое время жил в пансионе, крутился среди эстонских эмигрантов - старых и новых. Странная публика, но отыскались даже родственники - это тоже немного скрасило то время. Ведь я всё время ждал известия о Вийве. Наконец, дождался. Сообщили, что она ждёт меня в шведском консульстве в Стамбуле. Поехал туда. Любовался Европой по дороге - пришлось добираться через Италию. Оттуда на корабле до Стамбула. С Вийве встретились прямо на причале. Она сначала опять была "зажатая" вся, я даже всё пытался выяснить, не случилось ли что с ней, пока её переправляли. Оказалось, что всё оказалось ещё проще, чем со мной - она и не заметила, как из Батуми на машине оказалась в Турции. Документы у неё оказались хорошие. Рассказывала, что со Старки попрощалась за несколько дней по перехода…
- Погоди, а она не говорила, какие у него потом были планы? Или вообще что-нибудь про него?
- Нет, я тоже это у неё спрашивал. Просто попрощались, он её оставил на квартире у каких-то своих кавказцев, и ушёл. Ты что, забыл Старки? Он всегда всех ставил в известность лишь о том, что сам считал нужным. Тем более в таких делах…
- Понятно. А дальше вы куда?
- Немного покатались по Европе. Очень всё интересно было. Только тогда Вийве опять стала такой как всегда. Жили во Франции у знакомых. Около года. Но потом пришло время определяться. И мы уехали сюда.
- А почему именно в Штаты?
- По многим причинам. Это как раз из области того, что вспоминать мне не очень хотелось бы. Финансовый фактор тоже имел место. И ещё всякое… Однако, вот мы прибыли сюда и теперь граждане этого государства. Первое время тоже поездили. И в Нью-Йорке жили, и гостили много где. В Калифорнии тоже, и во Фриско, и в Эл.Эй. Но вот как-то осели здесь, в Филадельфии. Вийве закончила тут университет, некоторое время жили то вместе, то врозь. Потом появилась Джанис. Теперь дочь иногда навещает нас, чаще без предупреждения, и так же уезжает куда-то, не оставляя адреса. Я уже привык. Вот, собственно говоря, и вся наша жизнь с момента расставания. Тебе стало что-то более понятно?
- Не очень. Жалко, конечно, что нельзя с Вийве поговорить.
- Почему? Поживи здесь ещё немного, может она и объявится. Кто знает? Но, как я понял, тебя почему-то интересует Старки? Вы-то с ним когда расстались? Ведь когда вы проводили меня, то, как рассказывала Вийве, вы вместе с ним приехали за ней к Лёлику на хутор? А потом ты, вроде
,